Как-то мадам Помфри уехала и замещать её в больничном крыле оставили профессора Снейпа. Приходит к нему Гарри:
- Профессор, я, кажется, сломал руку. В трех местах.
- Больше не ходите в эти места, Поттер.
– Гермиона, неужели обязательно проводить наш последний день в библиотеке? – ныл Рон, плетясь следом за резво шагающей подругой.
– Прекрати! И что значит «последний день»?! Говоришь так, будто Гарри больше не вернётся! – строго произнесла она, заворачивая в двери библиотеки. – Не будь дураком. Ты должен осознавать, что у него будет сложная неделя. Не понимаю, почему Дамблдор дал всего сутки на подготовку.
– Ну, он всего-то три дня назад получил письмо, – пробормотал Гарри, идущий рядом с Роном. – Поэтому, только вчера Снейп и Макгонагалл выбрали нас с Малфоем...
– Мерлин, не представляю, как ты будешь терпеть этого хорька целую неделю! – воскликнул Рон. – Вот вам уже одна веская причина, почему Гарри может не вернуться! Легче пережить Аваду, чем общество Малфоя.
– Да ладно тебе, – улыбнулся Гарри. – Всё не так безнадёжно. Если что, я всегда смогу аппарировать куда-нибудь подальше от него и...
– Нет, не сможешь, – Гермиона, которая до этого момента лишь бесстрастно лавировала между стеллажами книг вдруг резко остановилась и, развернувшись, внимательно посмотрела на Гарри.
– В смысле? – с опаской спросил он.
– В прямом, Гарри. Ты не сможешь аппарировать без Малфоя. Разве Дамблдор вам не рассказал?
– Не рассказал о чём? – теперь уже заволновался Рон.
Гарри отрицательно мотнул головой.
– Двое участников, составляющие пару, становятся одним целым на время Недели. Другими словами, тебя и Малфоя свяжут магической цепью. Цепь эта даёт ряд преимуществ, вот только в вашем случае, это, скорее всего, будут недостатки.
– Например? – сглотнув, тихо спросил Гарри.
– Например, – продолжила Гермиона, – вы сможете читать мысли друг друга. Не все, конечно, а только те, которые вы позволите прочитать.
– Какое же тут преимущество?! – воскликнул Рон.
– Я же сказала: только не в их случае! – раздражённо прикрикнула Гермиона.
Несколько студентов, находившихся в библиотеке, кинули на неё удивлённые взгляды. Мадам Пинс шикнула на троих студентов, посмевших нарушить тишину в святая святых, по её мнению, Хогвартса и, недовольно покачав головой, вернулась к куче пергаментов, сваленных у неё на столе в художественном беспорядке.
– Извините, – виновато пробормотала Гермиона и, потянув друзей за края мантий, проговорила: – Давайте лучше сядем.
Рон и Гарри согласно кивнули, и троица прошла вглубь библиотеки, удобно устроившись за столом у окна: идеальное место для того, чтобы скрыться от любопытных ушей.
– Так какое преимущество может быть в чтении мыслей? – почти шёпотом спросил Рон.
– Можно общаться прямо перед противниками, – тихо ответил Гарри, догадавшийся об этом только сейчас.
Гермиона согласно кивнула.
– Точно. Но, принимая во внимание ваши далеко не тёплые отношения... В общем, может возникнуть ряд проблем. Кроме того, магическая цепь не даст вам возможность отдалиться друг от друга на расстояние, превышающее 20 футов1.
– Как же вы спать будете?! – Рон даже скривился, рисуя в воображении всевозможные варианты того, как именно они могут это делать. – А душ?! О, Мерлин!
– Рон! Перестань сейчас же! – Гермиона кинула на него угрожающий взгляд. – Расстояние не такое уж и маленькое. Конечно, им придётся ночевать в одной комнате, но это меньшее из зол…
– Нам придётся что? – Все трое вздрогнули, услышав над головами холодный презрительный голос.
* * *
Покинув кабинет директора, Драко направился в гостиную своего факультета.
Нужно было написать письмо отцу и матери. Всё-таки, они вправе знать, куда посылает их любимого сына Дамблдор. И с кем. Драко невольно улыбнулся. Происходящее определённо шло ему на руку. Даже несмотря на смертельную опасность и не говоря уже о взбешённом отце, который наверняка примчится в Хогвартс, как только узнает обо всех деталях. Однако, это случится уже после отъезда пары Хогвартса на Неделю Дьявола, ведь в данный момент Люциус был в отъезде.
«А письмо отправится в Малфой-мэнор, - удовлетворённо подумал Драко, выводя чернильные строки на грубом пергаменте. – Мой дорогой папаша получит его слишком поздно, чтобы что-то изменить. Жаль, конечно, но что поделать, если твой сын – слизеринец»
Драко саркастически хмыкнул, ещё раз пробежался взглядом по написанному и, убедившись, что текст письма идеален, вложил его в конверт.
Ставя на письме печать в виде фамильного герба, Малфой вернулся к размышлениям о предстоящих ему семи сутках. Неделя Дьявола. Драко не раз слышал о ней от отца, и хотя Люциус никогда не говорил о ней напрямую, только упоминал вскользь, маленькому Драко уже тогда было понятно, что это соревнование – вещь особенная. Она не так популярна, как турнир Трёх Волшебников. Хотя, нет, «популярна» – это не то слово. Лучше сказать, что она была не так известна: о Неделе Дьявола знали только в узких кругах магической элиты.
Главной причиной такой секретности являлся, скорее всего, огромный риск, которому подвергались участники. А риск действительно очень велик: Турнир Трёх Волшебников по сравнению с Неделей Дьявола – просто детская забава. Если в Турнире еще существовали какие-то запреты, то на Неделе было позволено абсолютно все, вплоть до непростительных заклинаний. И даже Министерство не могло вмешаться: слишком серьезен был магический контракт.
Драко усмехнулся. Странно, что Дамблдор, этот великий праведник, до сих пор не отказался от участия. И ещё более странно то, что он не упомянул о разрешённых непростительных. То, что Поттер впервые слышал о La Semaine du Diable, не вызывало никаких сомнений, а значит он тем более абсолютно ничего не знал о её правилах.
– Драко, любимый, ты весь светишься, – голос Паркинсон выдернул Малфоя из его мыслей. Слизеринец скривился, догадываясь, о чём Панси решила ему напомнить.
– Да ну? – не стараясь придать хотя бы толику искренности словам, деланно удивился Драко.
– Перспектива провести целую неделю с Поттером не так уж ужасна, да?
– С чего это вдруг? У меня просто нет выбора. Я обязан был согласиться.
– Брось, Драко, – сладко пропела слизеринка и, соскользнув с кресла, подошла к Малфою сзади. – Ты из тех, для кого слово «обязан» – пустой звук. Чего только стоит предательство вашей семьёй Лорда…
– Это к делу не относится, – резко прервал девушку Драко.
– Безусловно, – быстро согласилась она и продолжила: – Поттер слишком натурал, чтобы посмотреть на другого парня, пусть даже этот парень – искушение во плоти. Подобно тебе.
Малфой бросил злой взгляд на слизеринку. С первого взгляда Паркинсон могла показаться недалёкой, однако в том, что это была лишь умелая иллюзия, созданная ею же, Драко убедился за семь лет обучения с ней на одном факультете. Проницательности ей было не занимать. Панси видела окружающих насквозь, чем весьма успешно пользовалась, манипулируя людьми. К счастью для себя, Малфою удавалось скрывать от слизеринки всё, что её не касалось вплоть до седьмого курса, когда Драко осознал, что его влечёт к другому человеку. Это же заметила и Паркинсон, но она не была уверена в том, что видела: слишком уж невероятным казался такой поворот событий. Поэтому дальше намёков, которые, однако, с каждым разом становились всё определённее, Паркинсон заходить не решалась.
– Я дам тебе совет, – приторно улыбаясь, произнесла она.
– Попробуй, – скупо процедил Драко.
– Не забудь скрывать свои грязные мыслишки. А иначе ранимая душа Поттера не сможет выдержать такого напора аморалки, когда он случайно их прочитает...
– Случайно их что?! – Драко, мгновенно забывший о двусмысленных намёках Панси, уставился на девушку вопрошающим взглядом. Она, в свою очередь, удивлённо посмотрела на него.
– А ты не знал? – тихо спросила она.
– О чём? О том, что Поттер сможет читать мои мысли? – Малфой уже начинал потихоньку закипать.
Возможно, Снейп и Дамблдор сочли это мелочью, о которой можно бы было и не упоминать, но для него это, пожалуй, было важно.
– Ну да, – осторожно произнесла Панси. – И ты его сможешь. Не все, а только те, которые вы друг для друга откроете. Во всяком случае, мне так объяснял отец.
– Ты уверена?
Панси кивнула.
«Дамблдор, старый маразматик! – зло думал Драко, несясь в библиотеку, в надежде узнать что-нибудь ещё из того, что любезно утаили профессора о Неделе Дьявола. Следом за ним поспевала Паркинсон. – Наверняка его любимчик Поттер был обо всем в курсе с самого начала!»
– Ну, и что теперь? – Панси выглядывала из-за плеча Драко.
Они стояли в дверях библиотеки, не зная, куда идти дальше. Малфой, конечно, бывал здесь уже не раз, но дальше стеллажей с книгами по зельеварению он обычно не уходил, поэтому сейчас, когда понадобилось найти книги на совершенно отвлечённую от зелий тему, он даже не знал, с чего начать. Спрашивать Паркинсон? Да он скорее бы перебрал всю библиотеку, чем доверил бы поиски ей.
– Драко?
Малфой поднял взгляд на темноволосого юношу, который его окликнул.
– Забини, – он приветственно кивнул и, осмотрев стопку книг в руках Блейза, спросил: – Готовишься к занятиям?
– Ну да. Слышал, ты участвуешь в Неделе Дьявола.
Драко сдержано кивнул и кинул едва заметный раздражённый взгляд на Панси. Интересно, уже вся школа знает, или она успела растрепать только половине?
– Мои поздравления, – сухо сказал Забини. – Тоже пришёл набираться знаний о Неделе?
– Тоже? – Драко удивлённо вскинул бровь. – Что ты имеешь в виду?
– Вся Золотая Троица в полном составе уже здесь, – хмыкнул Блейз.
– Правда? – протянул Малфой. Если они здесь, наверняка грязнокровка всё уже разузнала. А значит, не придётся лишний раз напрягаться и искать книги самому. – И где же они?
– Там, – Блейз кивнул в сторону дальнего угла библиотеки.
