Когда Северус был маленький, он любил приставать к маме с просьбой: "Мам, купиииии мне розового слонаааа!". Мама не купила. Ролинг не купила. Одни составители анекдотов добрые!
В гостиной вырвавшиеся из дома и почуявшие вкус свободы первогодки стояли на ушах. В поезде они обычно* тише и скромнее, словно не верят, что колдун чистейшей крови может перестать вести себя подобающим образом. После распределения они наконец замечают, что старшекурсники не заморачиваются правилами поведения, когда рядом нет учителей — и на второй вечер начинается форменный тарарам.
Я дважды перечитывал абзац и никак не мог поймать смысл, зато уловил, что первогодки по одному бегают в ванную комнату, а остальные засекают время, почти одновременно ведя вслух отсчет. Дернуться посмотреть, в чем дело, было лениво. В прошлом году они окунали голову в наполненную раковину и пытались произнести: «Эванеско!», не высовываясь из воды. У некоторых получались невербальные заклинания. Тех, кто не мог справиться, откашливающихся, вытаскивали из воды и весь вечер обзывали магглами. Были и те, кто с перепугу путал заклятья, как Герберт Бьорк, который нечаянно превратил воду в огонь. Он долго потом поправлялся в госпитале Св. Мунго и вынужден был перейти на домашнее обучение, чтобы не потерять год.
Сириус раздраженно захлопнул книгу, и я тотчас поднял голову.
— С каждым годом первокурсники все шумнее и шумнее, — пожаловался он.
Я с ним молча согласился и решил, что, пожалуй, закончу работу позже, когда эта самая шумная часть Гриффиндора уйдет спать.
— Скучно, — произнес друг. — Чем займемся?
— Какие шансы у нас залезть в кабинет директора, как ты считаешь? — как можно небрежнее спросил я.
Глаза у Сириуса загорелись.
— Никаких! — ответил он с восхищением.
— Значит, идею одобряешь?
— А то!
— Если поймают, как накажут?
Сириус пожал плечами, наказания его не волновали. Почти не волновали.
— Вряд ли исключат, но вряд ли поймают.
— Почему?
— Потому! Никому в голову не придет, что какой-то сумасшедший решится вломиться в кабинет директора.
— Даже с учетом всех наших выходок?
— Ну так мы не сумасшедшие. Узнаем пароль, выследим, когда директора не будет на месте.
— Кабинет никогда не бывает пустым, — резонно заметил я.
— Если зайти под твоим плащом и умыкнуть на время шляпу, никто и не узнает.
— Допустим, они нас не увидят, зато может учуять змея.
— И пускай. Что она сделает?
— Уверен, эта тварь интеллектуальней, чем кажется.
— И как она применит свой интеллект? Кто ее поймет? Разве что профессор Риддл вызовет парселтанга**.
— Вряд ли. Но…
— Ты что, дрейфишь?
— Нет, просто обдумываю, как все учесть и не попасться. Наскоком кабинет не взять.
— Попробовать ведь можно? Не получится, так хоть повеселимся, а то тут сидеть с детьми — тоска зеленая.
— А на отработке у Филча будет веселей?
— Поттер, откуда в тебе появилось столько занудства? Не от маленькой ли мисс Эванс, случаем?
— Я просто уравновешиваю тебя своим благоразумием.
— Красиво сказано, — оценил Сириус, — иди уж за плащом, что ли.
Хорошо, что мы были невидимы, потому что недалеко от горгульи стояла группа девушек–магглокровок с Хаффлпаффа. Они явно кого-то дожидались, ну а мы аккуратно их обошли и встали поближе к винтовой лестнице, ведущей в кабинет директора. Когда лестница поползла вниз, я дернулся, не сообразив, что кто-то просто выходит от профессора Риддла. А когда увидел Эванс и мадам Помфри, успокоился. Наказание ей отменили досрочно. Мадам Помфри — это вам не Филч.
Медсестра, обнаружив учениц, вопреки ожиданиям не сделала замечания, более того, она притворилась, что никого и ничего не видит, чуть не наткнулась на нас и ушла к себе. А девчонки остались.
— Как все прошло? — спросила у Эванс Аванта Гэвин.
Я ее знал неплохо по квиддичу, у девушки был феноменальный удар левой. Не всегда вратарь мог отбить кваффл, посланный левшой, да еще и крученый кваффл.
— Отлично! — улыбнулась Лили. — Профессор Риддл согласился, что старательность нужно поощрять.
— А он не знает про вторую драку? — защебетали подружки.
— Про какую вторую драку? — удивилась Лили, а я улыбнулся. Она никому не рассказала про настоящую причину отработок.
— Притворщица! Как будто не знаешь. Ты же дружишь с этим Снейпом.
— Непонятно, что ты в нем нашла?
— Вот Поттер другое дело.
Давно удивлялся, как девчонки могут говорить разом, практически не слушая друг друга, и все же оставаясь в курсе всех реплик.
— Они что, опять подрались? — нахмурилась Эванс.
— На этот раз они устроили дуэль.
— Сразу как только ты ушла.
— Победил, конечно, не Равенкло...
— Конечно, ведь у Гриффиндора было численное преимущество, — холодно отрезала Эванс.
— Какая же ты глупая, — вздохнула Аванта. — Что такого в этом равенкловце?
Они потихоньку пошли в сторону от горгульи, а так как тема разговора мне показалась интересней, чем взлом кабинета, мы пошли за ними, хотя Сириус и пытался тычками заставить меня пересмотреть приоритеты. Но потом и сам заслушался. Честно говоря, мы не особо заметили, как в итоге оказались в гостиной Хаффлпаффа, похожей скорее на круглую нору в огромной хэллоуинской тыкве, чем на гостиную Хогвартса.
— Он мой друг.
— Просто друг или друг? — Аванта выделила голосом второе слово.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду, — сухо ответила Эванс.
— Да брось притворяться, все ты понимаешь, — не унималась Грэвин. А я восхитился — не девушка, а находка для отдела магического правопорядка. Ей точно надо идти работать аврором, если с профессиональным квиддичем не получится.
— Просто друг.
— Ага!
— Но я пока ни о чем таком романтическом не думаю. Нужно доучиться, получить ТРИТОНы, устроиться на работу, и только потом…
Кажется, Аванта не хотела ни в аврорат, ни в профессиональный квиддич. Потому что она ахнула:
— С ума спятила!
— Я так не считаю.
— Лили, дорогая, у тебя такой отличный шанс, а ты им не пользуешься.
— Какой это у меня такой шанс?
— Джеймс Поттер!
— А что Джеймс Поттер?
— Неужели он тебе не нравится?
— Ни капельки!
Мне показалось или Эванс выпалила это чересчур поспешно? Наверное, показалось, потому что очень уж хотелось, чтобы она в данном вопросе соврала.
— Тем более! Ах, если бы он так смотрел на меня!
— Он на тебя тоже смотрит. На квиддиче. Когда ты забиваешь голы.
Еще бы не смотреть, когда мы проигрываем, а эта леворукая бестия добивает своим крученым кваффлом. Так и хочется в ответ ей засветить бладжером, да вот клюшки под рукой нет. Вот бы нам такую в команду. Мы с Сириусом сами не так уж плохи, а вот третий охотник, вернее охотница... хм… Нет, она еще два года назад была ого-го девчонкой с огоньком. А теперь боится, что на ее личике после игры будет красоваться синяк от случайного бладжера, клюшки или чего-нибудь неминуемого в игре. И несмотря на мои уговоры, что мадам Помфри ей в два счета снимет все красоты с лица и она снова будет куколкой, наша краса и гордость Гриффиндора все равно продолжает играть осторожно. А вот Аванта не боится боевых травм.
Но почему-то она тяжело вздыхает:
— Спасибо, утешила, подруга.
— Всегда пожалуйста. Если хочешь сказать «пока» иллюзиям.
Мисс Классный Удар Левой грустить не стала, а продолжила как ни в чем не бывало:
— Так вот, если бы он хоть раз посмотрел на меня так, как на тебя, поверь, я бы время даром не теряла.
— Вот как? И что бы ты делала?
— Как минимум бегала бы на свидания.
— Странно, очень не похоже на тебя, Аванта.
— Почему это? Я что, не девушка? Мне что — не хочется романтики?
— Девушка, девушка. Только вот мне казалось, что тебе хочется чего-то более материального, нежели романтика.
— Сперва брак, потом глупости? Есть такое, да. Но в этом случае…
— А чем этот случай отличается от других?
— Неужели ты не понимаешь?
— Не понимаю, объясни.
— Лили, твой ребенок, если он будет от чистокровного колдуна, поднимет и тебя сразу в другой мир. Независимо от того, выйдешь ли ты замуж. Подумай, если ты родишь от магглокровки или полукровки, то ребенок попадет в Равенкло. Если, не дай Мерлин, от маггла, то сюда. А если от чистокровного, то это сразу Слизерин. Не Гриффиндор, увы — для Гриффиндора нужно не менее четырех поколений чистого рода, но серебро лишь не намного хуже золота. У твоего ребенка будет больший выбор, меньше трудностей и помех в чем угодно. Начиная от реализации себя, заканчивая банальным браком и выбором партнера. Его не будут чураться, как прокаженного.
Лицо Эванс застыло. В общем, Аванта была права, брак магглорожденной ведьмы с чистокровным колдуном (или наоборот), хотя и не особо приветствовался в магическом мире, но приносил свою выгоду. И хотя такие случаи специально разбирали комиссией, чтобы определить, не находится ли чистокровный колдун под влиянием амортенции, чар и заклятий — плюсов было больше.
С ликвидацией статута секретности и введением статуса крови факультеты Хогвартса поделились. Золотой факультет принимал только тех, у кого со стороны отца и матери до четвертого колена в роду были чистокровные колдуны и ведьмы. Серебряный брал потомков древних и знатных родов, у которых один из родителей был полукровкой или даже в исключительных случаях магглорожденным. Полукровок и детей магглорожденных волшебников принимал бронзовый факультет. Хаффлпафф принимал магглокровок.
До попадания в гостиную-тыкву я даже не думал, что моя популярность среди девушек в школе может идти от такого простого расчета. Не думал, что я потомок древнего рода, и мой ребенок, следовательно, попадет либо в Гриффиндор, если я выберу спутницу из своего круга, либо в Слизерин, если она только не окажется обычной магглой. Мне казалось, что я интересен сам по себе или как капитан квиддича, а не как племенной производитель, билет в другую жизнь. Неужели и Лили Эванс видит во мне только возможность, а не человека?
Поэтому я вздрогнул от слов Аванты Гэвин:
— Вижу, что ты обо всем уже думала. Тогда мне непонятно твое показное равнодушие. Если только…
— Если только не что? — страшным голосом произнесла Эванс.
— Если только это не тщательно запланированная стратегия.
— Ошибаешься. Никакой стратегии, кроме успешной сдачи экзаменов, у меня нет. А Джеймса Поттера я терпеть не могла и не могу — и мое мнение вряд ли изменится. Я лучше выйду замуж за кальмара из нашего озера. Так что, если Поттер тебе так нравится, буду только благодарна, когда ты его отобьешь, а он обратит свое назойливое внимание на тебя. Его внимание дорого стоит и мне доставляет только неприятности.
— Пошли, — шепнул мне Сириус и, не дождавшись ответа, просто утащил меня оттуда. Хотя Эванс разошлась и явно еще долго вещала.
Как мы дошли до своей башни, не помню. Сказать, что меня оглушили сразу двумя бладжерами — ничего не сказать.
Ступенькой наверх быть весьма неприятно, поверьте.
